"...Вечером, как всегда, на гидротехнической станции (там в оригинале стоит слово vodárny=водарня, так я смотрел, так чехи чаще называют так водонапорную башню)  играла полковая музыка, на концерт которой собралось население всего города и множество красногвардейцев. Когда стемнело, многие солдаты рассыпались по городу согласно ранее отданным приказам. В 11 часов музыка ушла. Воцарилась мертвая тишина. Около 1 часа ночи высоко над станцией пролетела красная сигнальная ракета. Это был знак начала боя. Практически в это же время в казармах красногвардейцев разорвались ручные гранаты, а возле вокзала и города раздавалась стрельба из пулемета и пистолетов. Это была драка у Дома революции и у Военного городка. Сражение с ним было самым продолжительным, потому что местность военного городка образовывала естественную крепость и была труднодоступна. Сам город был занят сильным гарнизоном венгров и немцев, батальоном Карла Маркса. Город был взят за 40 минут. Наши потери составили 2 убитых и 3 раненых.
Победу для начала можно было назвать значительной: мы захватили столько оружия, что его хватило не только для того, чтобы вооружить весь мой народ, но и я мог передать часть оружия русским добровольцам... "

БЕСЕДА.

На Востоке.
1. Новониколаевск.

В субботу, 25 мая, наши солдаты (было 2 эшелона 7-го полка) были отправлены в 11 часов вечера в три места, занятые в Ново-Николаевске: 1) дом революции, 2) военный городок и 3) лагерь военнопленных. Было решено "стартовать" после полуночи. В 2 часа ночи со всех сторон раздался ракетный выстрел и сразу же взрывы бомб, то тут, то там раздавались выстрелы из винтовки. Через 40 минут прибежал первый гонец с известием, что дом революции взят, второй сообщил о победе из лагеря военнопленных, а третий через 1,5 часа - из Военного Городка. Наши люди немедленно расставили по всему городу караулы и выпустили плакаты, рассказывающие о наших успехах. Было захвачено много военной одежды, винтовок и патронов, бомб, револьверов и сабель. Был настоящий страх перед солдатами 7-го полка, когда они возвращались, с винтовкой на правом плече, целым поясом патронов вокруг, длинными саблями, револьверами, русскими и французскими бомбами и 5-фунтовыми "bečičky" (не перевёл). В воскресенье вечером, 26 мая, часть нашего штабного поезда 7-го полка (штабс-капитан Куделка) отправилась в Барнаул. Однако мы прибыли в Ст. Евсино, в 60 верстах к югу от Н. Николаевска, и там ждали дальнейших распоряжений. Во второй половине дня в понедельник, 27 мая, прибыл пулеметный отряд "Максим", и с ним несколько наших повозок двинулись на разведку. Все они вернулись в среду, порвав на станции алтайские рельсы, которые взяли с собой, чтобы красногвардейцы не могли совершать вылазки в Н. Николаевск.
Тем временем в гавани Ново-Николаевска была выставлена сильная охрана, так как поступали сообщения, что Совет из Томска посылает помощь большевикам через Обь в Н. Николаевск. Прибыли два парохода из Томска, но только с грузом. Нападения по воде не было вообще, а когда мы добрались до Томска, то узнали, что томские большевики ограничились усердной охраной собственных портов, опасаясь, как бы мы не напали на них.
В среду, 29 мая, пришло известие, что большевики идут против нас из Тайги. Поэтому в 4 часа дня была отправлена разведка на "броневике" и рабочая группа, а так как барнаульские разведчики только что вернулись, то вечером в 9 часов мы все вышли на разведку. В Новониколаевске осталась только 2-я рота 7-го полка, да и то меньше, чем полная рота.

2. Тайга.

С нами шли около 50 солдат Сибирской национальной роты, число которых по дороге постоянно увеличивалось. Они носили белую повязку в качестве знака отличия и назывались "белогвардейцами".
30 мая на разных станциях произошли небольшие бои с большевистскими войсками, в которых с нашей стороны участвовала только разведка. Советские войска не стали ждать развития боя и быстро бросились "на фронт" - в Тайгу. Так была взята станция Юрга, где играла музыка 7-го полка и выступали несколько местных ораторов - судя по содержанию их речей, социалистов-революционеров. Везде они были очень рады видеть нас и приветствовали как освободителей. Во всех деревнях, куда они приходили, нашим разведчикам давали масло, молоко, чай и т.д. и т.п., а жители приносили им все, что у них было. В тот же день - было знойно, солнце нестерпимо жарило, комары кусали - мы добрались до станции Тальменка, но наша разведка все еще была впереди и преследовала большевиков. У нас уже были раненые и, как мне кажется, двое убитых. ... Советский отряд при отступлении уничтожал телефоны, разбивал пути, сжигал мосты, а у нашего рабочего отряда хватало работы. На станции Яшкино, большевистский комиссар был схвачен нами, и у него нашли 50 000 рублей.
В пятницу, 31 мая этого года, в 6 часов утра наша разведывательная группа вошла на станцию Тайга, где его, как и другие эшелоны, прибывшие позже, встретила местная музыка. Произносились речи, нам кричали "слава* и "ура", и энтузиазму не было предела. Наша музыка звучала на городской площади и на вокзале. Мы похоронили там наших 4-х умерших при большом участии местного населения и под музыкальное сопровождение.

Tatranci
dějiny 7. střeleckého Tatranského pluku od jeho založení do návratu do vlasti

Татрансы, история 7-го Татранского стрелкового полка от основания до возвращения на родину

Вернемся теперь к развитию событий на станции, откуда выходили диспозиции для чехословацких частей восточнее Омска, в Ново-Николаевск, откуда выезжал капитан Гайда. Для изучения событий в окрестностях Мариинска у нас есть прекрасный источник "Мариинск" полковника Кадлеца, но о событиях на ст. Ново-Николаевска мы располагаем лишь очень краткими и незначительными документами.

Из кратких замечаний капитана Гайды можно сделать вывод, что в Ново-Николаевске два эшелона 7-го полка, подп. Куделка и Кутлвашр, имели в общей сложности 1478 человек, 610 винтовок, 5 пулеметов и 7 ручных пулеметов системы Шоша. Согласно тем же записям, начало акции было назначено на 1.30 утра 26 мая. Точным знаком должны были стать 3 ракеты.

Приготовления велись тайно и тихо. 25 мая, перед вечером, чтобы обмануть большевиков, полковая музыка дала концерт на вокзале. Уже во время концерта небольшие отряды наших войск стекались в назначенные, более отдаленные места. В 11 часов была отправлена разведка в "Дом революции", "военный городок" и лагерь военнопленных. В тот же день Гайда получил вышеупомянутую телеграмму об оккупации Мариинска. Добровольцы ждали с нетерпением. Наконец, около 1.30 ночи в ночь с 25 на 26 мая была выпущена красная ракета, давшая сигнал к атаке. Приближался решающий момент. Последние приказы тихо прозвучали через теплушки, и так же тихо наши люди начали выбираться из теплушек и идти к месту общего сбора. Задачи отдельных рот и отрядов уже были спланированы заранее. Как уже отмечалось, многие уже были на своих местах. На станции были слышны первые взрывы ручных гранат и винтовочная стрельба. 5-я рота и 1 взвод 3-й пулеметной роты двинулись на Дом революции, а 1-я, 8-я роты и 3 взвода 2-й роты и 2 пулемета - за город на военный городок и лагерь военнопленных, в то время как другие части гарнизона разоружали красных в других разбросанных пунктах станции и города.

Отряд, предназначенный для нападения на Дом революции, где проходило собрание местных большевиков, около часа ночи отправился со станции через глубокий овраг к месту назначения. Войска с задачей захвата Военного Городка и лагеря военнопленных как раз направлялись к нему, когда увидели сигнал, и в следующее мгновение со всех сторон города раздался шквальный огонь и взрывы ручных гранат. Это была наша акция в городе. Сразу же ускорив шаг, они незаметно пересекли небольшой ручей, отделяющий городок от города, и один за другим поднялись по тропинке на крутой холм. Отсюда была отправлена разведка, и неожиданно весь отряд попал под обстрел вражеского пулемета, установленного где-то в окне. Однако вскоре это было заглушено взрывами бомб. Третий взвод 2-й роты двинулся к главному входу во двор казармы, вошел в здание, и после короткой перестрелки, длившейся около двадцати минут, красноармейцы сдались. Конная разведка (без лошадей) вошла в конюшню, захватила лошадей и немедленно выполнила возложенные на нее задачи по снаряжению и сигнализации. Один отряд, сдав здания под полковую музыку, отправился, вооружившись захваченными винтовками, на винокурню, а оттуда на мост в направлении сухарной фабрики, которая тем временем уже была занята нашим патрулем. Затем мы разоружили 8 красноармейцев в холодильнике, и часть вернулась в эшелоны, оставив только охрану.

Тем временем другие части выполнили свои задачи на мосту, пристани и в городе, и перед рассветом весь город был в наших руках. Перепалка вскоре стихла, и наступила гробовая тишина. Бой был небольшим и коротким, длился около 40 минут. Первым делом каждый из наших добровольцев старался найти тайник с оружием и вооружиться, так как большинство из них были без оружия.

Было захвачено около 1 620 винтовок различных типов, 2 пулемета, 20 000 патронов, 500 ручных гранат, 50 револьверов, сабли, кинжалы, 1 бомбомёт, ружейные гранаты, экразит (прим.- взрывчатка) и два автомобиля. С нашей стороны был 1 убитый и 2 раненых. Большевики, хотя и были хорошо вооружены, отказались от дальнейших попыток сопротивления и разошлись во все стороны, в основном в сторону Барнаула и тайги для дальнейшей организации фронта.

В тот же день, 26 мая, на улицах Ново-Николаевска по-прежнему царила обычная суета. Порядок и мир в городе поддерживали быстро организованные гвардейцы "Сибирского народного войска", элементы позднейшей Сибирской армии. О занятии Ново-Николаевска было сообщено капитану Кадлецу в Мариинск.

Чтобы прикрыть Ново-Николаевск с юга, уже вечером 26 мая отправился эшелон поручика Вацлавека в составе 1-й роты 7-го полка, 100 новых русских добровольцев, 2 пулеметов, полковой музыки и нескольких кавалеристов и писарей в направлении Барнаула. На следующий день, в 5.30 утра, поручик Вацлавек прибыл на ст. Берск и отправил патруль на ст. Евсино. До сих пор он ничего не знал о большевистских войсках. Разведка продолжилась в направлении Черепаново, где, по частным данным, должен был находиться большевистский эшелон. Пассажирские поезда, по слухам, стояли на той же станции, которую большевики намеренно задержали. Узнав о нашем наступлении, красные отступили до Барнаула и там укрепились. Из-за разобранного пути наше продвижение было очень медленным, и на 150-й версте мы достигли станции Усть-Тальменки. Оттуда их вызвали обратно в Ново-Николаевск, куда они прибыли 29 мая. Наш гарнизон в Ново-Николаевске застраховал себя от нападения с барнаульской линии, повредив железные сооружения, мост за ст. Николаевск-Алтайская в направлении Барнаула. С запада Ново-Николаевск прикрывала группа кап. 6-й полк Чеховского, но юг и восток был в руках противника. Тем временем, на юге вдоль Алтайской железной дороги большевики были оттеснены вышеупомянутым отрядом подполковникв Вацлавека. На востоке, 28 мая, был отправлен поезд подполковника Кутлвашра, состоящий из 7-й, непулеметной, половины 8-й пехотной и половины пулеметной рот. На помощь ему был отправлен технический поезд в составе подполковника Гусарка.

30 мая капитан. Гайда лично с эшелоном лейтенанта Вацлавека (в том же строю, что и на Алтайской линии, откуда он вернулся) направился на восток за эшелоном подполковника. Кутлвашра и подполковника Гусарека. Выбив небольшую разведгруппу противника в Юрге, был взят мост через Томь у Тутальской, а сразу после этого и сама станция Тутальская. Затем весь отряд отошел к Таскаеву, откуда к вечеру 29 мая была предпринята атака на Юргу-Кольчугинскую. Большевики отступили в Кольчугино. Советы из Тайги хотели вести переговоры с нашими, а тем временем отряд подполковника Гусарека с 7-й, непулеметной и полупулеметной ротой, проведя разведку на импровизированном бронепоезде, выехал на фронт и разбил в двухчасовой стычке и преследовании противника у ст. Литвиново. Этот маленький бой решил судьбу Тайги и Томска. На ст. Чопкино прибыли железнодорожные чиновники и делегаты от социал-демократов с известием, что Тайга уже покинута советскими войсками. В Тайге уже ждали делегацию из Томска с радостной вестью о том, что Томский Совет в 3 часа 31 мая бежал на север по реке Томи на пароходе "Ермак", прихватив с собой все государственные деньги и золото. Красный гарнизон Томска, узнав о бегстве своих вождей, сложил оружие. Об оккупации Тайги было объявлено всем командирам чехословацких поездов. Капитан. Гайда по настоятельным просьбам населения Томска, которое хотело приветствовать своих освободителей, отправился с эшелоном подполковника Вацлавка в Томск. Там его ждал теплый прием и небольшой подарок: две тяжелые гаубицы с 24 снарядами и две легкие пушки с 52 снарядами. До этого момента Ново-Николаевская группа была без артиллерии. Отдельный полк 8-й роты вернулся в Ново-Николаевск 1 июня, чтобы воссоединиться со своей полуротой, оставшейся позади, а остальные части этой группы продолжали преследовать противника.

Красные отступали, уничтожая за собой трассу, и поэтому наше продвижение значительно задержалось. Наши войска быстро все восстановили, но так и не смогли нанести противнику больших, ощутимых потерь в ходе преследования. Наконец, за шахтами Анжера в пределах досягаемости появился патруль красных. После бешеного преследования он был доведена до фронта Мариинска, где эшелоны этой вражеской группы, преследуемой из Тайги (Ново-Николаевск), столкнулись с эшелонами группы, отступающей перед кап. Кадлецом к западу от Мариинска, что привело к вышеупомянутому слиянию групп 7-го полка кап. Гайды и кап. Кадлеца 1-го июня.

♦

Таким образом, связь была установлена до Мариинска. Давайте теперь остановимся на Мариинске, где находится группа капитана Гайды и на улицах которого после первого "Мариинского сражения" (по имени капитана Кадлеца) снова царили веселье и жизнь. Во второй половине дня 2 мая, в 15 часов, наши павшие были похоронены на польском кладбище при большом стечении местной публики. После соединения двух групп 1-я, 7-я и непулеметные роты полка с частью артиллерии гарнизона Марьино вернулись на запад в Ново-Николаевск.

................