Среди жителей самого большого жилмассива Новосибирска – Затулинского – уже много лет бытует страшная легенда, передаваемая из поколения в поколение. Якобы на рубеже 1970-80-х годов на улице Зорге произошла чудовищная трагедия: взорвался пассажирский автобус, унеся жизни множества человек. «АиФ на Оби» провел собственное расследование этого давнего инцидента, отделив правду от вымысла, и впервые в СМИ во всех подробностях рассказывает о кровавой затулинской катастрофе.
Держа в руках свою оторванную ногу…

Версий произошедшего с годами наслоилось немало, причем излагают их чаще всего те, кто родился много позже самого происшествия. Называются разные даты – от осени 1978-го до лета 1982-го, разные номера автобуса – №№ 11 и 15, разные места взрыва, а главное – различные его причины: от теракта до несчастного случая. Чаще всего говорят о рыбаке, везшем неиспользованную при глушении рыбы взрывчатку, – мол, она-то и детонировала по чистой случайности. Когда же разговор заходит о последствиях, картину псевдоочевидцы рисуют одну другой страшнее: будто бы погибли все до единого, кто находился в переполненном автобусе, то есть более 35 человек, их останки разлетелись в радиусе полукилометра, а на месте взрыва образовалась глубокая воронка. Все это «сдабривается» подробностями, достойными стать основой сценария триллера: как маленькую девочку вынесло взрывом за забор близлежащей стройки, и ее тело лишь через несколько дней, как среди погибших были опознаны жених и невеста, которые везли своим близких приглашения на свадьбу, или как перед остатками автобуса сидел человек, держа в руках свою оторванную ногу, и взывал о помощи.

Ни в МВД, ни в МЧС помочь с информацией не смогли, сославшись на то, что все сроки хранения соответствующих документов давно истекли. Не нашлось ничего и в Новосибирском городском архиве. Однако нам удалось разыскать тех, кто видел последствия трагедии своими глазами, участвовал в ее расследовании и даже находился в том самом автобусе в момент взрыва, и собрать информацию из первых уст. Выяснилось, что человеческих жертв было на порядок меньше, однако истинные обстоятельства, послужившие причиной катастрофы, оказались куда более драматичными, чем версия о безобидном рыболове.

Произошло все в морозный день 6 ноября 1979 года, около семи часов вечера. Полный пассажиров ЛиАЗ за номером маршрута 15 двигался вверх по улице Зорге. Едва он отъехал от остановки «Кинотеатр «Рассвет» (тогда она называлась по-другому), подсадив очередных пассажиров, как напротив дома по ул. Зорге, 83 прогремел мощный взрыв.

Новосибирец Сергей Мещеряков в тот день направлялся в гости к родственникам на Затулинку и едва не стал одним из пассажиров злосчастного «лунохода», как в то время называли ЛиАЗы:

– Я ждал транспорт на остановке «Площадь Ефремова» (ныне – «Площадь Сибиряков-Гвардейцев» – прим. А.М.). Когда подошел автобус, я было сунулся на посадку, но, увидев, что он набит битком, решил пропустить его и дождаться следующего. В итоге прождал еще минут 20, плюнул и поймал такси. Когда мы вывернули к кинотеатру «Рассвет», который еще не был достроен, моим глазам предстало нечто, что повергло меня в шок: тот самый автобус, в который я получасом ранее чуть не сел, напоминал консервную банку. Он стоял посреди дороги с задранной крышей, вокруг с криками носились люди, прибыла милиция, скорая. Мы с водителем такси выбежали из машины, попытались помочь, но милиционеры отгоняли всех в сторону. Скажу честно, хоть я к тому времени уже отслужил в армии, долго я там, среди останков погибших, находиться не мог…

Картина, по воспоминаниям очевидцев, была и правда жуткая: в прямом смысле лужи крови, оторванные части тела, разбросанные по земле, искореженный автобус, окрестные дома с выбитыми ударной волной стеклами. А вот воронки на месте взрыва никакой не было.
«Когда рвануло, я был в автобусе»

Ветеран МВД, майор в отставке Владимир Литосов находился внутри автобуса, когда произошел взрыв, но Бог уберег и его:

– Я возвращался домой со службы. Когда автобус подошел на ту же «Площадь Ефремова», я сначала попытался влезть в заднюю дверь, но места там уже не было. Я перебежал к передней и смог, наконец, втиснуться. Эта счастливая случайность меня и спасла. Взрыв произошел на задней площадке, поэтому я почти не пострадал, лишь слегка контузило и снесло шапку с головы. Придя в себя, я огляделся и понял, что произошло ужасное: у автобуса оторвало крышу, заднюю дверь отнесло метров на 20 в сторону, а главное – повсюду окровавленные люди, с некоторых взрывной волной даже сорвало одежду. Я выбежал на дорогу и стал останавливать весь проходивший мимо транспорт, чтобы доставить пострадавших в больницу.

Погибло в результате трагедии пять человек, травмы получили еще 25. Столь щадящие по меркам современных терактов последствия были связаны с тем, что взрывное устройство не было начинено поражающими элементами. Но откуда оно вообще взялось в 15-м автобусе, кто его изготовил и привел в действие?

История сохранила его имя – Анатолий Рудковский. Впрочем, обо всем по порядку.

Дело было громкое, а потому и расследование завершили всего в несколько дней. С Москвы уже на следующий день после катастрофы прибыло милицейское начальство и представители кгБ. Первой версией, рассматривавшейся следствием, был террористический акт. День накануне годовщины Октябрьской революции, одного из главных советских праздников, – подходящее время для диверсии.

К расследованию привлекли ученых и самые современные технологии. Вспоминает Владимир Грузнов, заместитель директора Института нефтегазовой геологии и геофизики им. Трофимука Сибирского отделения Академии наук:

– Правоохранительные органы обратились в Институт теоретической и прикладной механики СО АН СССР, в котором я в то время работал заместителем заведующего лабораторией, с просьбой идентифицировать взрывчатое вещество, которым был подорван автобус. Уже через час после их звонка мы выехали на Затулинку. Отбор проб воздуха на объекте проводился нами с помощью детектора паров взрывчатых веществ «Эдельвейс», затем к анализу подключались эксперты-криминалисты. Кстати, приборы типа «Эдельвейс» годом позже применялись для обеспечения безопасности Олимпиады в Москве.

В итоге был определен и вид взрывчатого вещества – аммонал, и мощность взрыва – около 200 граммов в тротиловом эквиваленте. Следователи проверили все близлежащие промышленные предприятия, на которых применялось это вещество для каких-либо работ. В итоге вышли на работника одного из заводов левобережья, который на допросе признался, что «по-приятельски» поделился взрывчаткой и детонаторами, сворованными с завода, со своим товарищем-собутыльником – тем самым Рудковским. Тот якобы собирался глушить аммоналом рыбу.
«Шахид» поневоле

Опознан был Анатолий Рудковский и среди жертв трагедии. Аммонал, остатки детонаторов и плоских батареек, которые Рудковскому незадолго до того прислали родственники из Белоруссии (тогда батарейки были дефицитным товаром) – все указывало на то, что виновником катастрофы был именно он. К следствию подключили заместителя начальника отделения Кировского отдела уголовного розыска по профилактике Андрея Колесникова. Рассказывает сам Андрей Яковлевич:

– Это был местный пьяница, который давно стоял у меня на учете. Незадолго до трагедии он, будучи «под мухой», сказал жене что-то вроде: «Мой брат повесился, и я с собой покончу, но сделаю это так, что все вокруг узнают». Сказано это было с явной угрозой в адрес супруги, с которой они постоянно скандалили, но тогда на это никто не обратил внимания – мало ли что пьяный наговорит. Мы сопоставили все факты и пришли к выводу, что взрывать автобус он не собирался, и детонация произошла случайно: то ли автобус на кочке тряхануло, то ли в давке к нему неудачно прижались, ведь взрывчатка была у него наготове. Он ехал домой и, вероятно, именно у себя в квартире собирался привести свою самодельную бомбу в действие, забрав на тот свет жену и двоих сыновей-подростков.

Никакого грифа секретности на это дело не накладывали, никаких обязательств о неразглашении никто не подписывал, однако делу все же не давали огласки – в первую очередь, чтобы не допустить гонений на семью Рудковского и чтобы обезумившие от горя родственники погибших не устроили над ними самосуд. Впрочем, о трагедии в считанные дни узнали все жители жилмассива и не только. Новосибирцы даже сложили довольно циничный анекдот: «Летит парашютист через облака, а навстречу ему снизу взвивается в небо мужик. – Эй, друг, до земли далеко? – Не знаю, я с «пятнашки»!»

Вообще, если одни местные жители искренне пытались помочь пострадавшим в день трагедии, бессовестность и кощунство других были просто безграничны. Уже через пару часов после взрыва на месте трагедии не могли найти ни одного пакета с продуктами или сумки с вещами, принадлежавших пассажирам «пятнадцатого», – всё растащили мародеры. Говорят, наиболее небрезгливые даже снимали часы с оторванных рук. А директор ПАТП-2 – предприятия, обслуживавшего маршрут, – прибыв на место происшествия, сожалел только об одном: «Эх, а ведь только новый ЛиАЗ закупили!..»

В итоге наказание понес заводчанин, столь легкомысленно поделившийся аммоналом с будущим взрывателем, – он получил несколько лет заключения. В прессе же не было ни слова ни о трагедии, ни о погибших, ни о причинах всего этого ужаса, который многие затулинцы лицезрели своими глазами. Ограничились лишь напоминаниями в местных газетах о том, что в городском транспорте запрещено перевозить взрывоопасные предметы.