Урановое поле у стен Новосибирска
16.10.2003 00:00:00

На самом въезде в город расположено 28 га
зараженной радиацией земли

Голова дороже имени

Вас еще что-нибудь, кроме землетрясения, интересует? - напористый голос в телефонной трубке вовсе не собирался пережидать мои перечисления последних газетных публикаций.

- А то, что у нас чуть не в самом городе уран под ногами. Завод «Промстальконструкция» знаете? После того, как ОАО обанкротилось, сейчас там сразу несколько собственников, куча арендаторов. И никто не собирается чистить двадцать с лишним га загрязненной ураном земли. Они просто не представляют, что хапнули. Кто на заводе работал, знают. Когда строили новые цеха, столовую, делали бетонный пол толщиной почти в метр. Чтобы обезопасить людей от радиации. Была своя служба радиационного контроля, лаборатория, обмывочный пункт - все контролировалось. Сейчас это никого не волнует.

Вот с этим, действительно, не согласиться трудно. Год назад все новосибирские газеты обошла история с радиоактивным автопогрузчиком, найденным «зелеными» у забора «Промстальконструкции». Специалистов из УСГО (общественной организации «Ученые Сибири за глобальную ответственность») тогда обвинили и в дилетантизме, и в том, что они суют нос не в свое дело. Однако лаборатория радиационного контроля Центра санэпиднадзора Федерального управления медико-биологических и экстремальных проблем Минздрава РФ тем не менее подтвердила повышенный радиационный фон на передней стенке и шланге воздуховода автопогрузчика. Успокоив публику заверениями, что кар может представлять какую-либо опасность только на расстоянии 0,5 - одного метра, Центр санэпиднадзора выдал предписание владельцам предприятия «Калинка», на территории которого злосчастный кар был обнаружен. Его должны были либо отправить на спецкомбинат «Радон», либо на хвостохранилище НЗХК. Но прошел год, «Калинки» уже простыл и след, а злосчастный автопогрузчик стоит как стоял. На территории ОАО «ПСК», находящегося сейчас под конкурсным управлением, теперь больше десятка предприятий, от довольно крупных до небольших контор и фирмочек.

Мой телефонный собеседник своих координат не уточнил: «Вы, что, хотите, чтобы мне голову за информацию об уране оторвали? Какой фирме понравится такая реклама?» «Почему не обратились в официальные организации, которые занимаются проблемами экологии?» - напоследок задала вопрос я.

- А вы думаете, они не знают?! Обязаны знать. В ФСБ, по крайней мере, точно, если около заводского забора можно на поверхности уран собирать. Подложил крошечный кусочек начальнику в кресло и готовь речь на торжественную панихиду. Все об этом поле знают.

«Поле чудес»

Раньше по этой дороге не разрешали ездить, теперь ворота - настежь. Фото Сергея ПЕРМИНА

- Естественно, в курсе, - отреагировали в «Березовгеологии». - Как нам об этом участке не знать, если в конце 80-х - начале 90-х годов мы проводили гамма-съемку всей территории Новосибирска. К моменту, когда дошли до «ПСК», было выявлено значительное количество радиоактивных аномалий, но то, что было обнаружено там, трудно с чем-либо сравнивать.

Ведущий специалист «Березовгеологии» Юрий Попов раскрыл карту, почти сплошь закрашенную красным и розовым.

- Резервную территорию «ПСК» мы тогда же назвали «полем чудес». Смотрите, карандаш негде поставить. При нормальном радиационном фоне 15 мкР в час здесь обычное дело 1200-1300 мкР в час. Есть участки с излучением в 120000 микрорентген в час. Только сделали первые шаги, приборы прямо завизжали. К проведению радиационного обследования мы в тот период привлекали молодых специалистов, чтобы натаскать их на гамма-поиск в городских условиях. А получилась чуть ли не разведка урана в природных условиях. Куски урановой руды находили и при бурении скважин, и прямо на поверхности.

На месте резервной территории «ПСК» раньше располагались склады урановой руды, принадлежащие заводу химконцентратов, пояснили в «Березовгеологии». Ее вывозили из Европы: побежденная Германия расплачивалась по репарациям. Было это еще в начале 50-х. Потом руда пошла по назначению, склады опустели - завод химконцентратов постепенно менял свой профиль. Но доски и бревна с тех складов еще долго «светились» по Калининскому району. При проведении гамма-съемки специалисты «Березовгеологии» обнаруживали их в срубах бань, во всевозможных хозяйственных постройках, даже в стенах жилых домов. Темные, но запасливые, наши граждане тащили по дворам все, что только можно было унести. О технике безопасности при работе с ураном представление было самое приблизительное - вроде того, что перчатки одеть все-таки надо, чтобы руки не запачкать.

Гамма-съемка Новосибирска, проведенная «Березовгеологией» в рамках государственной программы по обследованию крупных городов на предмет выявления радиационного техногенного загрязнения неаварийного характера (тогда только что произошлаЧернобыльская катастрофа), открыла глаза и местным властям. На территории Новосибирска было выявлено около тысячи радиоактивных аномалий - от приборов с ионизирующим излучением в школьных лабораториях до фонящей земли, которую шефы добросовестно привезли на клумбы около ДК им. Горького. Началась глобальная «чистка». В том числе, и кое-кому из граждан Калининки пришлось тогда распроститься со своими банями-сарайчиками, в которых оказались бревнышки с урановых складов. Сама территория, где они находились, была не тронута. К тому времени она уже принадлежала заводу «Промстальконструкция» как резерв для будущего строительства. Конечно, если бы предприятие собралось строить, по всем правилам и нормам оно было бы вынуждено сначала заняться чисткой территории. Но с обрушившимися на завод экономическими передрягами о новом строительстве думать уже не приходилось. Сегодня ОАО «Промстальконструкция» - банкрот с приложением в виде 28 га зараженной радиацией земли. На фасаде огромными буквами объявление: «Продаются площади». Никого не смущает, что так активно предлагающее свои площади предприятие принадлежало Министерству среднего машиностроения и что заводская территория оказалась совершенно бесконтрольной.

«Очистимся» через... 1600 лет?

- Если кто-то думает, что проблема «рассосется» сама собой - напрасно, - говорит Юрий Попов. - Период полураспада радия, продукта урана, 1600 лет. Так что ждать долго. За прошедшие годы ситуация могла только усугубиться. «Поле чудес» последнее время превратилось в свалку. Не удивлюсь, если вдобавок к урану, обломкам контейнеров там появились еще и другие ионизирующие источники. При банкротстве предприятия, когда уплотнялись, переезжали из корпуса в корпус, вряд ли их сдавали, как диктуется правилами. Да и контроль сейчас уже не тот. Для начала необходимо проведение повторной гамма-съемки.

Для новосибирских властей проблемы «поля чудес» нет. В городском комитете экологии, когда зашел разговор на эту тему, передо мной развернули карту Новосибирска. «Граница города проходит как раз по улице Тайгинской, где находится «ПСК». Это уже Новосибирский сельский район»/

Был и еще один аргумент. «Мы же не беремся контролировать НЗХК - у них существует своя система контроля. Или территорию хвостохранилища. Никто не будет требовать, чтобы там радиационный фон был, как на городских улицах. Вот и у «ПСК» это тоже заводская территория».

Участок карты гамма-съемки Новосибирска 1995 г. с указанием загрязненных территорий. Как говорится, сравнивайте сами...

Кстати, о картах. На карте гамма-съемки 1995 года территория «ПСК» окрашена лишь чуть менее насыщенно, чем хвостохранилище. А «пограничные» тонкости - это для чиновничьих кабинетов. От Тайгинской, где находится «ПСК», до Красного проспекта по Богдашке десять минут езды. До микрорайонов Родники и Снегири - рукой подать. Что до заводской территории, то забор, ограждающий ее, обрывается где-то посередине. Обходить его и не требуется - ворота, ведущие на ацетиленовую станцию на заводской территории, услужливо открыты для всех. Хотя раньше, как говорят бывшие заводчане, по этой дороге было даже запрещено ездить. Дальше к Пашино забора нет вовсе. Через трубу пульпопровода, идущего на хвостохранилище НЗХК (два удовольствия в одном!), даже сделан металлический переход - гуляй, знакомься с «полем чудес». Наш фотокорреспондент, правда, на это не рискнул: «Еще домой на ботинках какую-нибудь гадость принесу».

Что развозят по городу с территории «ПСК» многочисленные машины, сегодня одному Богу известно. Зато совершенно ясно, что чистить свою территорию предприятие не будет. Выходит, предстоящие 1600 лет Новосибирску предстоит жить с радиационным пятном на лацкане - «поле чудес» находится на самом въезде в город. Разве предприимчивым бизнесменам открыть здесь экзотический аттракцион - «Урановая столица Сибири» - и за умеренную плату организовывать для любителей экстрима экскурсию по «полю чудес». Естественно, с надлежащей экипировкой и счетчиками Гейгера. Но и таким способом набрать несколько миллионов для очистки территории будет трудновато.

Вокруг уранового поля
20.11.2003 00:00:00

уже можно поставить забор из актов и предписаний.
На большее власти не способны

Возвращаясь к теме.
«Урановое поле у стен Новосибирска»
(«ВН» N 202, 16 октября 2003 г.)

Часто говорят, что современная пресса занимается информационным терроризмом, пугает бедного читателя всевозможными ужасами и страшилками. За всех говорить не буду, но «Вечерка» к этому причастна меньше всего. В октябрьской публикации «Урановое поле у стен Новосибирска» мы лишь рассказали то, что компетентным организациям известно еще с 1989 года, а именно о зараженной радиацией территории у северной границы города рядом с заводом «Промстальконструкция». Были поставлены вопросы, касающиеся и самого предприятия. Обратившиеся в редакцию бывшие работники «ПСК» недоумевали: как могло предприятие, относившееся к Министерству атомной энергии, на котором раньше была своя система радиационного контроля, после своего банкротства оказаться без контроля вообще. Их просьба не называть имен была не случайна. Только сама постановка этих вопросов вызвала бурю возмущения и со стороны новых хозяев заводских корпусов, и службы конкурсного управляющего.

Нам бы долго пришлось отмываться, если бы на третий день после выхода «Уранового поля» на «ПСК» не появились специалисты Центра госсанэпиднадзора, обнаружившие на заводской свалке металлолома 19(!) транспортировочных контейнеров, показавших мощность экспозиционной дозы гамма-излучения, в 10,6 раза превышавшую допустимый уровень. При повторных измерениях в СЭС поправились - не в 10,6, а в 3,6 раза. А еще через несколько дней контейнеры с радиоактивным загрязнением были отправлены на хвостохранилище НЗХК.

- Сейчас территория завода чистая. Тем, кто приобрел производственные мощности предприятия или собирается это сделать, бояться нечего, - говорит конкурсный управляющий ОАО «Промстальконструкция» Владимир Порошков. - Откуда эти контейнеры появились на заводской площадке и когда, нам неизвестно. В технологических процессах предприятия они не использовались и заводу не принадлежат. Более того, на «ПСК» вообще никогда не работали с радиоактивными материалами.

Можно было бы на том и успокоиться, мол, писали не зря. Но возникает целый ряд вопросов. Что за охрана была на «ПСК», если на территорию предприятия откуда ни возьмись могла попасть радиоактивная гадость? Если контейнеры с НЗХК, значит, и там с контролем не все в порядке. Есть и еще вопрос. На сколько все-таки мощность экспозиционной дозы гамма-излучения на контейнерах превышала норму - в 10,6 или 3,6 раза? И в первом, и втором случаях замеры, как следует из протоколов, производились одними и теми же людьми и одним и тем же дозиметром. Необходимость повторных замеров возникла, как объяснили нам, из-за ошибочных показаний прибора. В его показаниях усомнились почему-то только на «грязном» участке. Если в три раза сократить мощность экспозиционной дозы, зафиксированную при первоначальных измерениях остальной благополучной части тарритории, площадку «ПСК» можно считать Эдемским садом. Но это уже в качестве ремарки. Главное, что меры приняты, и сейчас на «ПСК» все в порядке.

Однако на этот счет существует и совершенно противоположная точка зрения. Проработавший семнадцать лет главным инженером завода «Промстальконструкция» Николай Малыхин далеко не оптимистичен.

- То, что на поверхности радиации нет, совершенно не означает, что нет и проблемы, - считает Николай Борисович. - За всю заводскую площадку говорить не буду. Но когда мы строили дополнительные помещения к ацетиленовой станции, готовились к постройке складов для хранения минеральной плиты, я сам был свидетелем, как раскапывали целые траншеи, где были захоронены загрязненные радиацией ржавые металлические бочки, иногда даже с урановой рудой. Сама земля на глубине показывала высокие уровни гамма-излучения. Причина в недобросовестной дезактивации территории. Когда в 70-х годах «Сибакадем-

строй» чистил площадку, вместо того чтобы вывозить загрязненный грунт и весь радиоактивный мусор на хвостохранилище, его просто зарывали в эти, как мы говорили, «силосные ямы». Корпус 115 площадью порядка 40 тыс. кв. м, 110-й - площадью в 15 тыс. кв. м, новая столовая, ацетиленовая станция - все построено на территории, которая на глубине загрязнена радиацией. Поэтому под контролем должен быть каждый кубический сантиметр земли. Тем более сейчас, когда на площадке два десятка собственников. Первое, что нужно, это собрать их и объяснить, на какой территории они находятся. Под особым контролем должны быть любые земляные работы - по устройству дорог, проездов, в том числе и реконструкция внутри зданий, которая может потребоваться новым хозяевам. Появление радиации может быть связано даже с перестановкой оборудования: полуметровый слой бетона на полы укладывали совсем не случайно.

Что касается заводской площадки, опасность здесь можно считать потенциальной. Куда печальней картина с резервной территорией «ПСК», которую мы назвали «урановым полем», а специалисты ГГП «Березовгеология» «полем чудес». По результатам гамма-съемки 1989 года площадь, загрязненная радиацией, составляла около 28 га. Величина мощности экспозиционной дозы гамма-излучения колебалась в пределах 300-1500 мкР/час. А в отдельных точках - до 120000 мкР/час - там, где во время замеров радиометры наткнулись на куски (или кусочки - как хотите) высокообогащенной урановой руды, оставшейся после находившихся здесь урановых складов.

За прошедшие десять с лишним лет у Виктора Александрова, начальника отдела по контролю особо опасных объектов Главного управления природных ресурсов по Новосибирской области, накопилась толстенная папка документов, касающихся радиоактивной аномалии около «ПСК». Протоколы, акты проверок, постановления о штрафах, вынесенных директору завода В. И. Березикову и тому же главному инженеру Н. Б. Малыхину. Им «предписывалось», они обращались в Министерство атомной промышленности с просьбой выделить деньги для дезактивации территории, там обещали. И только.

Все сделанное суммирует протокол о нарушении природоохранного законодательства от 10 декабря 1997 года. «...Во исполнение предписаний предприятием проведена уборка небольшой по площади зоны участка загрязненного грунта вблизи тропинки (1995 г.). Предписания на завершение дезактивационных работ первой очереди до 1.09.96 г. не выполнены. В 1997 году работы не проводились.» Единственное, на что еще хватило сил у «ПСК», так это поставить вокруг самой загрязненной зоны, где мощность излучения достигала 1800 мкР/час, ограждение из колючей проволоки в четыре ряда со знаками радиационной опасности. Как и требуется по правилам. Забор простоял очень не долго.

- Население, за безопасность которого мы с вами так рьяно боремся, уже через пару месяцев проволоку поснимало, стойки выкорчевало. Таблички с указанием радиационной опасности тоже, наверное, нашли применение в хозяйстве, - сетует Виктор Александров.

С тех пор границы загрязненной радиацией территории на местности никак не обозначены. Что представляет собой сегодня «поле чудес», тоже трудно сказать. В Главном управлении природных ресурсов по НСО я, например, услышала версию о «гумусе», который за десять лет покрыл загрязненную территорию и благодаря которому уровни радиации якобы существенно понизились. В ГГП «Березовгеология» по поводу такого способа дезактивации недоуменно пожимают плечами: об уровне радиации можно говорить только после гамма-съемки с помощью радиометра, а не в результате прогулок с дозиметром. Вслед за чем должны проходить работы по дезактивации с вывозом загрязненного грунта на хвостохранилище.

Вопрос только - кто будет этим заниматься и на чьи деньги.

- Еще в 1997-1998 годах, когда уже было ясно, что предприятие «тонет», мы обращались с просьбой включить данную территорию в федеральные программы дезактивации, писали в Министерство атомной промышленности. Миллионов для проведения дезактивации в области нет, - объясняет Виктор Александров. - Да и не область завозила урановый концентрат на свою территорию. Это делалось Минатомом, в планах государственного масштаба. Значит, и дезактивация должна проводиться за федеральные деньги.

По мнению начальника комитета по земельным ресурсам и землеустройству Новосибирского сельского района Владимира Герасимова, есть еще один вариант - продать эту землю по соответственно сниженной цене с условием, чтобы новый собственник провел ее дезактивацию. Желающие, по мнению Герасимова, найдутся: земля все дорожает, да и данный участок, хоть и находится в границах Новосибирского сельского района, от центра Новосибирска в десяти минутах езды.

Пока все по-прежнему. Ждем. Надеемся на «гумус».