Ветеран речного флота Леонтий Ощепков проработал на реке 64 года. За это время повидал всякое: и как Обь, выходя из берегов, перехлестывала высокие причалы речпорта, и как туда-обратно курсировали пароходы. К Дню военно-морского флота, который отмечается сегодня, 25 июля, капитан Ощепков рассказал VN.RU о том, как менялся судовой ход, какова цена отклонения от курса на пять метров и что такое 190 бессонных ночей.
Под Ташарой капитан Ощепков едва не погиб. Упал за борт, оказался под собственным теплоходом, а еще через несколько мгновений под баржей. Ту ночь он помнит, будто она была вчера: его теплоход, увешанный по бортам покрышками для амортизации, причалил к барже с лесом. Баржа была загружена порядочно — кругляк возвышался над палубой метров на пять- шесть. По роковому стечению обстоятельств одна из покрышек задела ствол, который выступал над водой, хотя и не должен был.
«Пришвартовался мой кораблик, и я собрался шагнуть на борт, — вспоминает Леонтий Григорьевич, — Только ногу туда протянул, а покрышка, наверное, на мгновение раньше слетела, расстояние между теплоходом и баржей увеличилось, и я за борт улетел. Поплескался под своим бортом, потом под баржу попал. Решил, что не выплыву. Но выплыл».
Капитан-дублер по фамилии Калинин тогда настоял: Ощепкова отправить
домой, отдохнуть. Леонтий Григорьевич поначалу счел это лишним вроде просто промок. А на следующий день пришел страх: мог ведь и с жизнью расстаться по нелепой случайности.

Леонтий Григорьевич с удовольствием показывает юбилейную книгу, выпущенную к столетию Новосибирского речного порта. В ней не только история судоходства, но и рассказы о ветеранах обского флота. Есть разворот и про него: описан весь трудовой путь. В 1949 году поступил в ремесленное училище, в 50-м уже вышел рулевым. Итого — 64 года на реке. Не пожалел ни об одном из них.
«Когда я пришел, на реке работали пароходы. Теплоходов как таковых не было. — вспоминает Леонтий Ощепков. — Появился потом газоход, помогал немного. Именно пароходы выполняли все рейсы: транзитные, буксирные, грузопассажирские (а просто пассажирских тогда и не было). Потом помаленьку-помаленьку, конечно, флот прибавлял, прибавлял. В какой-то момент (цифру боюсь соврать) было в порту тридцать единиц пассажирского флота, да буксирного не меньше, если не больше».

К слову, Леонтий Ощепков бережно хранит диплом судоводителя: там указано, что управлять он может любыми группами судов на реках и озерах.
Участок Оби в районе Новосибирска и до устья Томи ветеран называет рекой «с фокусами».
Шутливая песенка капитана из комедии «Волга-Волга», где тот хвастается, что знает все мели, а на самом деле это оказывается не так — чистая правда в том плане, что капитан должен знать реку от и до. В черте Новосибирска, особенно по низкой воде, отмели проступают одна за другой. А ниже по течению, уже в районе Дубровино, дно представляет собой сплошные скальные грунты отклонишься от курса на каких-то пять метров и останешься там же с пробоиной. На дне.
«Сейчас часто пишут: мол, построили Новосибирское водохранилище, столько населенных пунктов смыло! Однако забывают, что водохранилище избавило реку от заторов. Ведь в районе Речпорта и чуть ниже, где Заельцовский парк, дно — сплошные камни. Каждый год там были заторы, и вода шла в Затон, затапливала дома и погреба», рассуждает капитан. И добавляет, что с возникновением плотины Обь стала предсказуемой. Хотя были годы, когда и после возведения плотины половодье било все мыслимые и немыслимые рекорды. Так, по воспоминаниям Леонтия Григорьевича, в 1966 и в 1969 годах вода поднималась на 6-7 метров! Каменная пристань Речпорта (ее и сейчас прекрасно видно с воды) была скрыта полностью, вода перехлестывала через край.

«Есть такие участки на воде, где безопасное расхождение судов не так-то просто обеспечить, — рассказывает Леонтий Григорьевич. — Их засемафоривали. Подходишь - и за километр до места гудишь. Смотришь по знакам — сверху или снизу судовой ход закрыт. Останавливаешься и не мешаешь движению; по левому борту зеленый огонь, по правому красный — сразу видны габариты. Если по условиям пути расхождение невозможно, тот, кто идет снизу, останавливается в километре от узкого места и подает сигнал: «Уууууу!» - и дает отмашку с правого борта. Тот, кто идет сверху, обязан незамедлительно ответить тем же».
Хоть половодье, хоть межень, что день, что ночь, а происшествий на Оби, вспоминает речник, всегда было много. В работе на реке без внештатных ситуаций обходится редко. Особенно в ночь или непогоду. «Ухудшилась видимость — остановись. И жди, пока не прояснится. Без разговоров, — вспоминает флотский устав Леонтий Ощепков. - Когда ты на вахте - нельзя бояться, нельзя уставать».
«Что такое капитан? Это, в том числе, ночная вахта. С восьми или десяти вечера до четырех утра. Каждые сутки. Навигация 180-190 дней длится, и это 180-190 бессонных ночей. Такова капитанская доля», — вздыхает ветеран.