МининаНаталья
УЛИЦЫ НОВО-НИКОЛАЕВСКА: ФОРМИРОВАНИЕ И ТОПОНИМИКА
«Сибирские огни», № 6, 2020, стр. 148—162
--
В Новосибирском краеведческом музее примерно десять лет назад была разработана программа комплектования фондов, и в ее рамках предполагалось пополнение коллекции планов города, которая в части, относящейся к первым годам существования Ново-Николаевска (будущего Новосибирска), оставляла желать лучшего: в наличии имелись только планы 1906, 1909 и 1912 гг., причем содержание последних было очень схоже, несмотря на разницу в технике исполнения.
В то же время планов советского Новосибирска (в т. ч. и довоенного периода) существовало гораздо больше (1924, 1925, 1928, 1931, 1932, 1935 гг.), но при сравнении их с дореволюционными становилось ясно, что историческое ядро города, сложившееся почти сразу после основания и демонстрирующее завидную стойкость даже сейчас, развивалось достаточно последовательно.
В связи с этим нам показалось важным детально изучить процесс формирования исторического центра города, начиная с появления самых первых улиц.
Нужно отметить, что коллекция городских планов комплектовалась в виде электронных копий оригинальных документов, хранящихся в российских архивах, и это растянулось на годы: последний экспонат (из фондов РГИА, СанктПетербург) принят музеем в 2017 г. — план земель, полученных городом на выкуп по указу императора Николая II от 18 февраля 1907 г.
Документ наглядно показывает, что площадь, занимаемая городом, составляла почти 80 кв. км, а не 15 кв. км, как писали советские историки.
Ранее целый комплект первых планов Ново-Николаевска (начиная с 1893 г.) был обнаружен в Государственном архиве Алтайского края (в фонде Чертежной Алтайского округа), а в других фондах этого же архива со временем нашлась и переписка, относящаяся к выявленным картографическим материалам.
Весь этот комплекс документов позволяет довольно подробно разобраться в градостроительной истории Ново-Николаевска, в том числе — понять закономерности развития его улиц и площадей, а также городской топонимики.
История улиц — прикладная часть краеведения, но она просто необходима, если ты музейный экскурсовод или экскурсовод по городу.
И поверьте, никакие придуманные байки не смогут заменить рассказ о подлинных городских событиях, наполненных самыми неожиданными поворотами! Общеизвестно, что наш город появился буквально из ниоткуда, на месте бора, который, правда, не был вековым — в 1896 г. его обследовала лесная съемочная партия, выяснившая, что почти во всем Николаевском бору растет исключительно сосновый молодняк, что объясняется пожаром, уничтожившим в начале XIX в. практически весь ранее существовавший лесной массив.
Тем не менее в период строительства Транссиба здесь велась заготовка древесины на шпалы и другие нужды железной дороги, поэтому к 1897 г. бор так проредили, что в Ново-Николаевском поселке дома строили из осины.
Кстати, историческая часть города своей конфигурацией повторила очертания Николаевского бора, заняв его территорию в междуречье Малой Ельцовки и Каменки, образовав три городских части (района) — Центральную, Вокзальную и Закаменскую.

Первые улицы и первый план города

Ново-Николаевск рос из двух точек — от станции Обь и от устья Каменки, где шло строительство моста, рядом с которым появилась самовольная жилая застройка многочисленных рабочих и разночинцев — Кривощековский поселок, или деревня Гусевка, как ее называли сами местные жители.
Чтобы прекратить эту хаотичную застройку, грозившую в том числе пожаром окружавшему ее бору, чиновники Алтайского округа в срочном порядке летом 1894 г. сделали план местности, а поселившимся самовольно предложили «переставить свои дома» в соответствии с этим планом — так появились протянувшиеся вдоль Оби первые улицы Закаменской части:
Трактовая,
Инская,
Зыряновская.
На правом берегу Каменки в будущей Центральной части города запланировали
Базарную площадь,
а в северном направлении вдоль насыпи железной дороги были разбиты улицы:
Колыванская,
Каинская и
Вознесенская.
Растущий поселок доставлял немало хлопот чиновникам Алтайского округа, однако у них нашлось время на споры о том, как оптимально расположить улицы.
Начальник Алтайского округа В. К. Болдырев командировал для составления плана чиновника разных поручений М. Н. Сергеева, которому помогал колыванский межевщик Пеньковский, произведший съемки самовольно застроенной местности и распланировавший ее, спроектировав улицы, переулки и торговую площадь в центре поселка, причем в каждом квартале предполагалось до 20 усадеб по 250 кв. сажен каждая.
Авторы проекта считали, что поселок представляет собой единое пространство, разбитое рекой Каменкой надвое, поэтому улицы Закаменки на плане являлись лишь продолжением улиц правого берега.
19 июля 1894 г. М. Н. Сергеев отчитался о выполненной̆ работе.
Но чиновник К. И. Бородухо, отвечавший за сбор арендной платы в поселке, увидел в такой планировке недостатки — по его мнению, улицы Закаменки должны идти вдоль Оби, а не быть продолжением улиц правого берега.
В сентябре 1894 г. окончательный план поселка был утвержден начальником округа В. К. Болдыревым и стал основой для территориального развития будущего города, причем, как мы видим по сегодняшним улицам, замечания К. И. Бородухо были учтены.
Город появился на кабинетской земле, планировали его кабинетские чиновники — и это отразилось в названиях первых улиц, особенно закаменских (разумеется, сначала для обозначения места жительства использовали просто номера квартала и участка, а названия улиц в документах впервые появляются лишь в 1896 г.).
Сейчас в краеведческой литературе часто встречаются утверждения, что улицы
Зыряновская,
Змеиногорская,
Павловская (ныне — Сакко и Ванцетти), Сузунская (ныне — Восход),
Локтевская (ныне — Бориса Богаткова),
Гурьевская,
Гавриловская (ныне — Добролюбова)
названы в честь родных мест первых поселившихся там жителей, но это не так.
Исследователи горнопромышленной истории Сибири сразу увидят в них наименования заводских поселков и рудников Алтайского горного округа — огромной и богатой территории Южной Сибири, которая с 1747 г. была во владении русских императоров, а управлялась специальным органом, Кабинетом Его Величества, отсюда и название улицы

— Кабинетская (сейчас — Советская).

К моменту строительства Транссибирской железнодорожной магистрали горнопромышленный комплекс Алтайского округа окончательно пришел в упадок — один за другим закрывались заводы и рудники, некоторые продавались в частные руки, но Ново-Николаевск, появившийся уже в другую, капиталистическую, эпоху, не мог сразу порвать с тем, что было раньше, — и эта «сибирская старина» вошла в названия его улиц.
А их было много, их необходимо было наименовывать — вот так и появился первый ряд названий в Закаменке! Собственно, эти улицы фиксируют границу заселения данной части города по плану 1894 г.
Кстати, в Алтайском крае до сих пор есть село Локти, небольшой городок Павловск, где раньше был сереброплавильный завод, в Кемеровской области — город Гурьевск, основанный как поселок при сереброплавильном заводе, а в нашей области — знаменитый своим монетным двором заводской поселок Сузун…

Рис. Первый план города, выполненный в 1894 г. (реконструкция автора)

В рамках первоначальной планировки не удалось реализовать лишь разбивку Базарной площади.
Ее место самими торговцами было определено недалеко от Каменки, между самыми первыми самочинно появившимися улицами, чью хаотичную структуру видно и сейчас, —
Кривощековской и
Мостовой,
где на тот момент помимо купцов обосновались прибывшие на заработки крестьяне из села Кривощёково, которых выселить с насиженных мест не удалось, поэтому площадь для торговли оказалась мала.
Осенью 1894 г. колыванские купцы Евграф Жернаков, Петр Кривцов и другие в телеграмме на имя начальника Алтайского округа В. К. Болдырева просили отвести под базар более удобное место — и весной 1895 г. на новой Базарной площади, еще не очищенной от пней и деревьев, с торгов уже сдавались участки под лавки и дома.
Эта новая площадь находилась чуть севернее прежней (сейчас там Новосибирский государственный художественный музей и Городская детская клиническая больница скорой помощи № 3).

План Кузнецова

Вторым этапом развития уличной сети стала планировка весны — лета 1896 г.; в это время на территориях Николаевской, Бердской и Чемской лесных дач шли лесоустроительные работы.
Поселок Ново-Николаевский занимал часть Николаевской лесной дачи и в ходе лесоустройства был из нее выделен: «под расчистку для селитьбы» руководство Алтайского округа отвело 1317,5 десятин (более 13 кв. км).
В ходе лесоустройства производителем работ лесной съемочной партии межевщиком Г. С.
Кузнецовым был разбит и новый поселковый план (т. н. «план Кузнецова»), который сохранился в Государственном архиве Алтайского края под названием «Планшет № 1 Николаевской дачи Томского имения Алтайского округа».

Рис. Вид на первую Базарную площадь и магазин Е. А. Жернакова с насыпи, ведущей с железнодорожного моста, 1894 г.

Как мы видим, само название еще раз напоминает о том, что город наш появился в лесу… Межевщик Г. С. Кузнецов, окончивший Барнаульское окружное училище и ставший в 1899 г. топографом II разряда, был, как видно, человеком творческим — его проект имел три новых планировочных решения:

Николаевский проспект,
еще одна базарная площадь (с вариантами названия «Ново-Базарная» и «Ярмарочная») и
планировка жилых (гражданских) кварталов в Вокзальной части,
хотя в остальном документ был логичным продолжением плана 1894 г.
Главное же значение «плана Кузнецова» в том, что он объединил станцию Обь и поселок у Каменки (до этого существовавшие почти автономно) в один населенный пункт, который уже официально тогда назывался поселком Ново-Николаевским.
Новая базарная площадь отличалась от двух предыдущих торговых территорий выдающимися размерами — восемь жилых кварталов с юга на север
от Тобизеновской (Максима Горького)
до Семипалатинской (Орджоникидзе) улицы
и с запада на восток
от Кабинетской (Советской)
до Александровской (Серебренниковской).
К сожалению, у нас нет точных данных, почему межевщик Кузнецов предназначил под торговые ряды такую громадную площадь, но в качестве предположения отметим, что это может быть связано с витавшей в те годы в кабинетских кругах идеей переноса Ирбитской ярмарки в Ново-Николаевск, ведь тогда еще никто не предполагал, что с постройкой Транссибирской магистрали временная ярмарочная торговля почти сойдет на нет, уступив место торговле постоянной.
Впрочем, город никогда не испытывал неловкости за большой размер своей главной площади — продавцов и покупателей всегда хватало, хотя торговля здесь официально появилась лишь через несколько лет, после того как в 1900 г. от лица жителей поселка Н. П. Литвинов ходатайствовал перед томским губернатором об открытии Никольской ярмарки.
Ходатайство было удовлетворено, и в том же году ярмарка прошла в первый раз.

Рис. План Ново-Николаевского поселка на планшете Николаевской дачи Томского имения Алтайского округа. Кузнецов, Вдовин, 1896 г.

Николаевский проспект

Реализация «плана Кузнецова» окутана множеством легенд, причина появления которых ясна: о разработке этого проекта практически нет документов.
В краеведческой литературе утверждается, что руководил планировкой в 1896 г. заведующий Чертежной Алтайского округа А. А. Лесневский, однако в Государственном архиве Алтайского края обнаружен доклад самого Лесневского, где говорится, что делопроизводства или распоряжений относительно выполненного Кузнецовым плана в Чертежной нет, — значит, план Ново-Николаевского поселка был сделан межевщиком на свой страх и риск.
Известный историк архитектуры Сибири С. Н. Баландин критиковал авторов плана за низкую профессиональную подготовку и исполнение; тем не менее приходится признать, что планировка вышла удачной, хотя межевщики были поставлены перед необходимостью увязывать ее с уже существующей железнодорожной линией и непростым ландшафтом.
Очевидно, что в расчет брались уклоны местности, и линию проспекта наметили от лога Каменки по точкам максимального подъема междуречья Каменки и Малой Ельцовки.
Интересно, что направление проспекта почти совпало с меридианом — отклонение всего семь градусов.
Реализацию «плана Кузнецова» историки часто приписывают «первому старосте» Илье Титлянову — якобы он организовал рубку просеки под Николаевский проспект (ныне — Красный проспект) и другие улицы, но в подтверждение не приводится ни одного источника.
В документах на имя томского губернатора, написанных самим Титляновым с целью восстановления в должности старосты, о просеке не упоминается вовсе, хотя очень подробно описана его деятельность и различные заслуги.
Как уже было сказано, поселком вплоть до 1903 г.
управляло кабинетское ведомство, а именно — управляющий Томским имением.
Эта должность была учреждена весной 1896 г.
, и первым управляющим стал В. С. Шубенко — вот, соответственно, он и следил за соблюдением планировки и своевременной оплатой аренды усадеб.

Рис. Вид на Николаевский проспект от виадука Алтайской железной дороги.
Д. П. Багаев, 1917 г.

Николаевский проспект всегда поражал своими масштабами: 58 метров в ширину — это больше, чем Невский проспект в Санкт-Петербурге, тогдашней столице.
Но для чего в небольшом сибирском поселке такой размах?
Документы сохранили много фактов, подтверждающих, что некоторые крупные столичные чиновники верили в перспективу быстрого превращения этого поселка в крупный торгово-промышленный центр Сибири.
Есть и еще одно любопытное объяснение — старожил Михаил Можаров, служивший приказчиком у купца Евграфа Жернакова, вспоминал:
«Составители плана поселка, отводя место для главной улицы (проспекта) в 25 сажен ширины, имели в виду устройство на этой улице сквера, поэтому при расчистке улицы по середине ее сосны и березы оставались не вырубленными».
Правда, далее Можаров добавляет, что задумке межевщиков не суждено было исполниться: жители не берегли деревья, и скоро они были вырублены… Довольно распространенным является предположение о том, что Николаевский проспект появился на месте «магистрального направления» на Томск, однако на известном плане села Кривощёково 1893 г. нанесена единственная на правом берегу проселочная дорога — и не в Томск, а в деревню Каменку.
С дорогами в этой местности вообще было все очень плохо, даже в село Бердское новониколаевцы добирались по левому берегу; недаром начальник Алтайского округа назвал Ново-Николаевск

«возникшим в лесных дебрях обширного Алтая»…

Пожалуй, самая известная легенда о Красном проспекте гласит, что он возник на месте просеки в бору, фотографию которой любят публиковать во всех изданиях — научных, популярных, подарочных и официальных.
Мы прежде всего хотим внести историографическую ясность в рождение этой легенды — впервые фотография просеки появилась в очень известном альбоме с видами Ново-Николаевска, изданном в 1913 г., причем в аннотации нет ни малейшего указания на Николаевский проспект: «Городской бор. (Общий вид месторасположения города в 1893 г.) Просека».
Обратим внимание на дату — 1893 г., и если она указана верно, то тогда ни о каком проспекте еще и речи не было, ведь его наметили лишь по «плану Кузнецова» (1896 г.).
Да и «отцы города», издавшие альбом, не делали привязки к конкретному месту, хотя, по праву гордясь Ново-Николаевском, всегда подчеркивали, что еще недавно на этом месте не было ничего, — но вот проходит два десятка лет, и на страницах газеты «Советская Сибирь» появляется знакомое нам утверждение: «Просека в бору на месте Красного проспекта»!

Вообще, в 1893 г. на территории будущего города должны были находиться как минимум две, а то и три просеки.
Во-первых, для строительства железной дороги от моста до станции (а это как раз 1893 г.) необходимо было рубить лес, а
во-вторых, такая же вырубка должна была производиться и в восточном (на Сокур) направлении.
И еще одна просека — для прокладки водопровода от реки Обь до станции Обь, причем как раз эта просека (вид от реки) хорошо видна на снимке Рудольфа Шалля, известного фотографа и последнего городского головы, приехавшего в поселок в 1897 г.
О просеках в бору можно спорить бесконечно, но лучше попытаться понять «технологию» разбивки улиц — в архиве Алтайского края сохранилась переписка чиновников, вносящая ясность в то, как выглядел процесс расчистки «жизненного пространства» первыми жителями Ново-Николаевска.
Вопрос, как быть с лесом, растущим на отведенных усадьбах и будущих улицах, возник еще летом 1894 г., когда приступили к планировке поселка.
Чиновник К. И. Бородухо тогда от окружного начальства получил ответ: не пытаться сохранить лес там, где поселились жители, однако строго смотреть, чтобы лишнего не занимали и где попало не рубили.
Более конкретные указания давал окружной лесничий: «Оказавшийся на участках под устройство домов, улиц и проулков лес следует оценивать по сортиментам, то есть, на что годен лес (бревно, жерди, дрова) и взыскивать с арендаторов стоимость его по таксе 1894 года.
Арендатор участка должен уплатить и за лес против его участка до середины улицы или проулка.
На вырубку леса нужно выдавать билеты.
Если арендатор откажется от леса и уплаты лесных пошлин, то он отпускается желающим по таксе и крестьянам на обустройство усадеб бесплатно».
Как видим, все происходило в соответствии со здравым смыслом — рубка леса на усадьбе, как и на улице, была частным делом застройщика.
Но подчеркнем еще раз: использование леса в Алтайском округе — важный финансовый вопрос, и без внимания чиновников он остаться не мог.
И при всем этом в обширной переписке того времени чиновники ни разу не упоминают о рубках просек для улиц…
Николаевский проспект, как главная улица, имел очень интересную особенность:
на его оси располагались три базарные площади, образовавшиеся буквально за несколько лет, и, пожалуй, вряд ли можно найти более яркий символ торгового происхождения нашего города.
Интересно и то, что за очень короткий период две торговые площади исчезли — о судьбе самой первой мы уже упомянули, а вот история другой, Старо-Базарной, в Новосибирске до сих пор не очень известна.

Старо-Базарная площадь формировалась в общеевропейских традициях — рядом с ней возвели собор Александра Невского, найдя удобной для этого южную часть площади, откуда открывался прекрасный вид на Обь, а со временем усадьбы вокруг были раскуплены крупными купцами — Жернаковым, Маштаковым, Суриковым, Собенниковым, которые, не скупясь, строили каменные дома, украшающие Новосибирск до сих пор.
В центре площади были устроены, как водится, торговые ряды
—мясной,
—мелочный,
—щепной (мелкий столярный товар, в том числе деревянная посуда),
—мануфактурный.
Но город развивался, его общественные пространства постепенно преобразовывались…

На втором десятилетии жизни Ново-Николаевска городское самоуправление объявило, что главной задачей является развитие школьного образования — в 1908 г., решив строить здание реального училища, место для него выбрали в центре, на Старо-Базарной площади.
Были у этого решения противники среди депутатов, имевших там коммерческие интересы, но городской голова Владимир Жернаков смог убедить несогласных, заявив, что СтароБазарная площадь утратила свое торговое значение, а такой дорогой объект, как реальное училище, несомненно станет украшением Ново-Николаевска, поэтому должен находиться в центре.
Для строительства требовалось учесть формальности — по Городовому положению необходимо было включить территорию Старо-Базарной площади в план усадебных земель города, то есть, выражаясь современным канцеляритом, перевести в другую категорию земель.
Такой перевод томский губернатор утвердил весной 1910 г., и в том же году началось возведение здания реального училища по проекту гражданского инженера А. Д. Крячкова.
После этого Старо-Базарная площадь как по закону, так и фактически прекратила свое существование.

Именные улицы

Николаевский проспект стал главной планировочной осью, вокруг которой формировалась Центральная часть города — здесь по «плану Кузнецова» жилые кварталы разбивались до улицы Семипалатинской (ныне — Орджоникидзе), а по мере роста населения в северном направлении размечались новые улицы вплоть до линии Транссибирской магистрали.
Если к маю 1897 г. линия застройки в Центральной части дошла лишь до улицы Тобизеновской, то к осени 1898 г. эта линия отодвинулась уже за улицу Стевенскую (ныне — Трудовая).
Это значит, что в поселке, несмотря на окончание строительства моста, бурный рост населения не прекратился.
В Российском государственном историческом архиве (Санкт-Петербург) обнаружен любопытный документ, составленный осенью 1898 г., — реестр жителей, желающих заключить договор аренды на 36 лет на занимаемую жилую усадьбу в Ново-Николаевске.
В этом списке, кроме номеров квартала и участка, указаны улицы:
— в Центральной части;
Гудимовская,
Болдыревская,
Асинкритовская,
Бийская,
Барнаульская,
Стевенская,
Ядринцевская,
Потанинская
— в Вокзальной части:
Михайловская,
Вокзальная,
Томская,
Красноярская
Судя по данному документу, улицы далее Красноярской оставались безымянными: в квартале, который выходит на улицу Иркутскую, стоит пометка: «нет еще названия улицы».
Кроме того, в списке присутствуют старые, появившиеся еще по плану 1894 г., улицы —
Кривощековская,
Мостовая,
Вознесенская,
Спасская,
Каинская,
Змеиногорская,
Инская.
Конечно, это далеко не полный список существовавших на тот момент улиц (в реестре всего лишь 27 жителей), но документ подтверждает предположение о том, что в период реализации «плана Кузнецова» рождается такая

топонимическая традиция Ново-Николаевска, как именные или мемориальные улицы.

Главные примеры этой традиции
— Николаевский проспект, названный в честь императора Николая II, и параллельная ему улица
— Александровская, увековечивающая память недавно умершего Александра III.
Целый ряд улиц, пересекающих Николаевский проспект, напоминает нам о чиновниках кабинетского ведомства (
Воронцовская,
Гудимовская,
Болдыревская,
Стевенская,
Журинская,
Гуляевская,
Вагановская)
и о томских губернаторах Германе Августовиче Тобизене и Асинкрите Асинкритовиче Ломачевском (
Тобизеновская,
Асинскритовская),
при которых началась бурная жизнь Ново-Николаевского поселка, во многом зависевшая от их благосклонности.
Соответственно, в Вокзальной части две основные улицы —
Межениновская (ныне — Челюскинцев) и
Михайловская (ныне — Ленина)
названы в честь видных русских инженеров, начальников строительства Средне-Сибирской и Западно-Сибирской железных дорог — Меженинова Николая Павловича и Михайловского Константина Яковлевича.
Но вернемся к улицам, получившим имена кабинетских чиновников, — из них только
Журинская
была названа в память о начальнике Алтайского округа Н. И. Журине, тогда как остальные получили имена здравствовавших на тот момент именитых сановников, например, графа И. И. Воронцова-Дашкова, министра императорского двора, или чиновников рангом поменьше (В. К. Болдырев, П. К. Гудима-Левкович и А. Х. Стевен), «отметившихся» реальными делами в городе и на карте.
Так, управляющий Кабинета П. К. Гудима-Левкович был в Ново-Николаевске в 1895 и 1898 гг. — по его инициативе поселок получил название в честь молодого монарха, а в поездке летом 1898 г. Гудиму-Левковича сопровождал А. Х. Стевен, начальник кабинетского земельно-заводского отдела, через который решались земельные и арендные вопросы, напрямую влиявшие на будущее нашего города; В. К. Болдырев, будучи начальником Алтайского округа, немало сделал для поселка как в период его зарождения, так и позже, находясь на посту заведующего земельно-заводским отделом Кабинета.
Был у новониколаевцев и весомый прагматичный повод для чествования кабинетского начальства посредством названия улиц.
Дело в том, что в конце 1897 г. арендная ставка на усадьбы повысилась (2,5 руб. вместо 1 руб.), кроме того, в обязательном порядке требовалось заключить письменный договор аренды на занятую усадьбу, и если такого договора не было заключено ранее, то он заключался сейчас — но уже по новой ставке.
Поскольку многие жили без всяких договоров, надеясь на авось или проживая в поселке временно, и платить повышенную аренду не хотели, то пошли на хитрость: выбрали ходатаев, которые слезно попросили П. К. Гудиму-Левковича, бывшего в это время проездом в Ново-Николаевске, оставить прежнюю аренду, ссылаясь на то, что всегда платили один рубль за усадьбу, а договор не заключили по вине управляющего Томским имением В. С. Шубенко, так как у него не было бланков.
Гудима-Левкович явно благоволил новониколаевцам — пообещал разобраться, если они составят список арендаторов, «обиженных» Шубенко.
Список составили — в нем оказалось 327 человек! Но улицы молодого Ново-Николаевска носили не только имена чиновников — довольно неожиданно видеть рядом с этими последними
Потанинскую и
Ядринцевскую,
ведь Г. Н. Потанин и Н. М. Ядринцев, пользовавшиеся среди образованных людей Сибири непререкаемым авторитетом, не всегда демонстрировали лояльность власти.
Однако, как мы видим, власть не мешала увековечивать их имена в названиях улиц молодого города.
А по соседству с Потанинской находилась улица
Гуляевская,
названная в честь С. И. Гуляева, известного в то время историка и этнографа, исследователя Алтая.
Интересно, что, помимо своей научной деятельности, Гуляев также изобрел такую обывательскую вещь, как специальная черная краска для популярных тогда овчинных шуб, называемых «барнаулками».
В известной книге «Имя на карте города» сообщается, что улица
Вагановская (Фрунзе)
— память о балерине Агриппине Вагановой, получившей известность до революции, а затем ставшей народной артисткой СССР, но это не укладывается ни в одну топонимическую традицию города.
На наш взгляд,
Вагановская
названа в честь А. А. Ваганова, чиновника Алтайского округа, помощника Н.
И. Журина, — ведь неслучайно она и находится-то рядом с улицей Журинской.
В 1910-е гг. в Ново-Николаевске переименовывают еще две улицы:
Трактовую — в Будаговскую
(за огромные заслуги Г. М. Будагова перед Ново-Николаевском) и
Алтайскую — в Гондатти
(в честь томского губернатора Н. Л. Гондатти, оказавшего неоценимую помощь в ликвидации последствий ново-николаевского пожара 1909 г.).
Кстати, бывшая
Гондатти — это нынешняя Урицкого.
Историки отмечают, что ни в одном городе Сибири нет и не было такого количества «именных» улиц, как в Ново-Николаевске.

Игра «в города»

Одновременно с практикой мемориальных названий в Ново-Николаевске возникла и другая традиция — нарекать улицы в честь сибирских городов — соседей, близких и дальних:
Барнаульская,
Бийская,
Алтайская,
Кузнецкая
(Кузнецк, который потом был Сталинском, а ныне — Новокузнецк),
Семипалатинская,
Омская,
Томская,
Красноярская,
Иркутская,
Енисейская,
Бурлинская,
Нерчинская,
Нарымская,
Обдорская…
Ново-Николаевск очень быстро рос, улицы частенько заселялись быстрее, чем получали названия, а названий нужно было много, поэтому своеобразная административная игра «в города» здесь пользовалась популярностью.
Летом 1908 г. городское самоуправление одним постановлением наименовало сразу 37 улиц, поддержав наметившуюся традицию; правда, теперь масштаб стал всероссийским
— в Закаменке появились
Казанская,
Самарская,
Саратовская,
Нижегородская,
Московская,
Петербургская, а
—  в Вокзальной части
Сахалинский переулок и
улица Туруханская…
Также в этом постановлении вновь обратились и к мемориальным названиям, в результате чего одномоментно возникла
21 «писательская» улица, почти все из которых до сих пор присутствуют на карте Новосибирска:
— в Центральной части
Ломоносова,
Державина,
Крылова,
Карамзина,
Гоголя,
Пушкина,
Лермонтова,
Некрасова,
Достоевского,
Жуковского,
Кольцова,
Писарева, а
—в Закаменской
Шевченко,
Толстого,
Чехова,
Тургенева,
Белинского,
Лескова,
Короленко,
Никитина и
Грибоедова.
Этот почин местная газета «Обь» назвала
«вечным памятником русским писателям».
Отметим, кстати, что из всего вышеуказанного ряда позднее была переименована только улица
Жуковского,
носящая сейчас имя пролетарского поэта Демьяна Бедного.
По этому же постановлению в Закаменской части появилась
улица художника Маковского,
а в центре —
улица Ермака,
что, очевидно, было инициативой представителей местной интеллигенции, еще в 1897 г.
объединившихся для создания «Общества попечения о народном образовании», но получивших от губернатора отказ.
При подготовке документа городские депутаты следовали и самой простой логике: так,
выходящая на берег Оби улица стала
Береговой;
Бердской улицей
названа самая южная (а значит, самая близкая к селу Бердское)
улица на границе города и земель деревни Усть-Инской, а самая удаленная улица в Закаменке —
Кирпичной,
поскольку рядом находились кирпичные заводы, обычно называвшиеся тогда «кирпичными сараями»;
там же, в Закаменке, появились улицы
Садовая и
Телеграфная (сейчас — Кирова),
а в Центральной части —
Граничная (крайняя на тот момент, сейчас — Ольги Жилиной),
в Вокзальной части —
Мочищенская, как самая близкая к деревне Мочище.
Происхождение названий некоторых именных улиц вызывает вопросы — например,
Владимировская.
Есть мнение, что эту улицу, расположенную за железнодорожным вокзалом и путями, назвали в честь инженера путей сообщения Владимира Жандра, но в советское время в книге «Улицы расскажут вам…» сообщалось: «Владимировская — улица ссыльных.
Тесной и неприглядной была в свое время
Владимировская улица
с ее казармами для солдат железнодорожного батальона, с ее бараками, кухнями, жителями — в основном ссыльными, пришедшими сюда по Владимирке».
Интересно и то, что на плане станции Обь улица подписана как «Владимирская», а значит, в советские годы название по какой-то причине было изменено.
Что же касается В. К. Жандра, то он был назначен начальником 1-го участка Средне-Сибирской железной дороги в 1896 г., тогда как в основном комплекс станции Обь был построен под руководством другого инженера, начальника 1-й дистанции В. С. Королева.
Можно предполагать, что Жандр сделал немало для благоустройства улицы, чем и заслужил наименование ее в свою честь.
Очевидно, что
Владимировская (Владимирская)
возникла в ходе строительства комплекса станции Обь — на плане предварительного отчуждения земли для железной дороги (до 1897 г.) контуры улицы просматриваются в линии «временной дороги для доставки строительных материалов», возле которой возведены «временные постройки».
Эта «временная дорога» вела к железнодорожной станции от берега Оби, где была устроена пристань для приема грузов и строительных материалов.
Как в любом городе, в Ново-Николаевске для улиц выбирали и естественные названия, отражавшие их географические особенности или символизировавшие объекты, которые на них находились.
Например, в Вокзальной части была улица
Надеждинская (ныне — Федора Ивачева),
унаследовавшая название от конторы Санкт-Петербургской транспортно-страховой компании «Надежда», которая обосновалась здесь не позднее 1897 г.
Переселенческая улица (ныне — улица 1905 года)
получила название в связи с тем, что находилась в створе переселенческого пункта, открытого возле станции Обь в 1896 г.,
а в центре города и сейчас есть улица
Каменская,
получившая имя от легендарной речки Каменки.
По территории города, кстати, проходила дорога в деревню Каменку, которая позже получила название
Каменского шоссе и стала основой для проспекта Дзержинского.

Рмс. Контора Санкт-Петербургского транспортного и страхового агентства «Надежда». Р. С. Шалль, 1898 г.

Улицы промышленного пригорода

К большому сожалению, в формировании улиц Ново-Николаевска исследователи склонны усматривать стихийность и беспорядочность, что особенно касается улиц, появившихся в промышленном пригороде.
Градостроительного беспорядка было, однако, все же меньше, чем нам сейчас кажется: пригородные земли довольно продолжительное время принадлежали Кабинету, строго следившему за их использованием (особенно под промышленные предприятия), ведь эффективная эксплуатация территорий приносила больше прибыли.
…Сейчас, находясь, например, на запруженной транспортом улице
Фабричной,
невозможно поверить, что еще в начале ХХ в. здесь была почти идиллическая картина: шумели молодые сосны, среди массива которых в 1910 г. был разбит городской Александровский сад.
В народе его называли «Сосновкой», но вовсе не потому, что здесь росли сосны, — Сосновской оброчной статьей (или Сосновской дачей) называлась вся эта местность, зажатая между железной дорогой и берегом Оби и принадлежавшая первоначально Алтайскому округу.
Эта арендная (оброчная) земельная дача была специально размежевана на 15 участков для сдачи промышленникам под фабрики, мельницы и заводы.
Сосновская дача находилась в очень удобном месте для размещения промышленных предприятий — железная дорога и речная пристань совсем рядом.
Доходность данной территории была очевидна для руководства Алтайского округа еще в 1890-е гг., но сдача участков в аренду началась только с 1904 г.
В центре Сосновской дачи находился проезд для гужевого транспорта, по сторонам от которого располагались арендные участки, — этот проезд и стал улицей
Фабричной.
Очевидно, что название улицы стало употребляться уже после передачи Сосновской дачи в собственность города в 1907 г.
На Фабричной улице находились самые крупные в городе частные предприятия.
Например,
здесь работала самая мощная мельница Западной Сибири, принадлежавшая Алтайской торгово-промышленной компании и производившая в сутки 8 000 пудов муки (в настоящее время от промышленного комплекса компании осталось лишь здание конторы на Фабричной, 17).
Любопытно, что в створе улицы
Коммунистической
с тех времен сохранился
проезд
— в начале ХХ в. это была дорога, которая связывала центр города через линию железной дороги с Фабричной улицей и пристанью.

Рис. Вид на город и Александровский сад с мельницы Алтайской фабрично-промышленной компании, 1912 г.

Но вернемся к Александровскому саду.
Весной 1899 г. управляющий Томским имением П. Н. Соболев в ответ на запрос из Барнаула, какие земли в Ново-Николаевске следует оставить во владении Кабинета, предлагал оставить за Кабинетом территорию «Сосновки», которую было «желательно сохранить в тех целях, что место имеет громадное значение, как прилегающее к пристани, а кроме того здесь сохранился сосновый молодняк, и это единственное место в центре поселка, где может быть устроен общественный сад».
То есть городской сад открыли здесь в 1910 г.
благодаря тому, что лес для него сохранили по инициативе кабинетского чиновника, выпускника СанктПетербургского лесного института! А могли и вырубить в угоду увеличению доходов Кабинета.
В пригороде Ново-Николаевска было несколько промышленных объектов, возле которых с течением времени образовывались целые улицы; так,
Сухарная
появилась уже в советское время на местности, прилегающей к сухарному заводу, построенному военным ведомством еще в 1903 г., а знаменитое товарищество «Братья Нобель» с 1897 г. арендовало у Кабинета участок за железной дорогой для склада нефтепродуктов и керосина, после чего вскоре там возникла
Нобелевская улица (сейчас — Ногина).
До сих пор на карте Новосибирска существует и
Чернышевский спуск —
по имени владельца частного лесопильного завода А. С. Чернышева.
Но существовали в Ново-Николаевске две территории, где улицы были вне закона, — это самовольные поселки, получившие названия Б
ольшая Нахаловка (она же — Братолюбовка) и
Порт-Артур (Малая Нахаловка).
Жители этих поселков писали вороха ходатайств и в Кабинет, и городским властям с просьбой узаконить их самовольные владения и взимать все причитающиеся подати, но власти были непреклонны: поселения, нарушающие все существующие строительные и пожарные нормы, не могут быть признаны в законном порядке.
Добиться официального статуса жителям «нахаловок» удалось лишь при советской власти…

* * *

Итак, уличная система Ново-Николаевска имела четкую структуру и была заложена в 1894 г. первым планом города, который был разработан для предотвращения самовольной застройки.
Нужно отметить, что Ново-Николаевск, распланированный алтайскими межевщиками, унаследовал от Алтайского округа архаичную ортогональную планировку, восходящую к традициям регулярных городов ХVIII в. (тот же Барнаул и казенные горнозаводские поселки), хотя в это время такие русские города, как Харбин, Дальний и Порт-Артур, возникшие, как и Ново-Николаевск, на железной дороге, испытали на себе градостроительную новацию — планировку по типу городов-садов.
Зато система наименования городских объектов по сути была очень близкой к современному состоянию: улицы и площади имели официальное происхождение, когда этим непосредственно занимался уполномоченный орган — городское самоуправление или кабинетское ведомство.
В Ново-Николаевске практически не было народных, естественно сложившихся топонимов, поскольку город объективно не имел на это времени.
Тем не менее к народным (естественным) топонимам можно отнести названия улиц, появившихся в результате плана 1894 г., —
Кривощековская,
Мостовая,
Инская,
Трактовая,
а также улиц, названных в православной традиции, —
Спасская,
Вознесенская.
Особенностью же топонимики Ново-Николаевска стала традиция мемориальных улиц, названных в честь конкретных людей, чего тогда не наблюдалось ни в одном городе Томской губернии.